Их боятся даже вражеские вертолеты. Репортаж Григория Кубатьяна к 23 февраля
Давний друг Клуба полярников профессиональный путешественник, ветеран боевых действий, а в последние годы военный корреспондент Григорий Кубатьян не так давно был награжден медалью Суворова. Сердечно поздравляем нашего друга с наградой и публикуем его репортаж, посвященный одному из подразделений ПВО, работающему в зоне специальной военной операции.
Публикация приурочена к 23 февраля.
Поздравляем автора и героев материала, военнослужащих, ветеранов военной службы, всех читателей с Днем защитника Отечества!
Здоровья и победы!
Ржавая шаткая лестница скрипит под нашими ногами. Мы лезем на старый элеватор, похожий на декорацию из постапокалиптического кино. «Большой» и «Тайга» несут с собой антенну. Её нужно установить, чтобы наладить связь.
— На той неделе самолётный дрон ударил в вышку, а через 40 минут второй, — говорит «Тайга».
Антенн много. Из укрытий выглядывает то один боец, то другой. Но свободно никто не гуляет. До противника 10 километров, и в нынешних условиях это близко. Дальность полёта беспилотников постоянно увеличивается. Дроны-камикадзе значительно расширили «серую зону», на машине заезжать в неё рискованно.
В оставленной рядом с элеватором военной «Ниве» надрывается дрон-детектор. Мой тоже не затыкается, на красном экране сменяются надписи DJI и FPV. Летают дроны со сбросами и камикадзе. Или «крылья», работающие на частотах квадрокоптеров. Наши или чужие, понять сложно. Разумнее считать, что вражеские, и быть готовым. Хотя куда денешься с крыши элеватора?!
В стороне гремит шум артиллерии и УАБов (управляемых авиабомб). В местные сёла залетают дроны, ищут любые цели на дорогах. Недавно FPV-камикадзе ударил местного жителя, ехавшего на мотоблоке. Но не сработал. Мужчину увезли в больницу.
Помогаю парням поднять столб с антенной, хотя они справились бы и без меня, работая спокойно и хладнокровно. Оба прошли ад штурмовой работы. Восстанавливать связь под вражескими дронами для них — обычное дело.
Парни служат в зенитно-ракетной батарее в Запорожской области. Оба бойца могли бы стать отличными офицерами.
Командование это понимает и уже назначило их на офицерские должности
Задача батареи — не пропускать летающие цели, вертолёты и дроны. Для этого есть ПЗРК «Игла» и пулемёты. Как только поступает сигнал о появлении воздушного объекта противника, нужно выдвигаться к одному из замаскированных на передовой пулемётов и уничтожить цель.
Самая большая сложность здесь — доставлять вооружение на позиции — нужно несколько километров, нести с собой пулемёты, цинки с патронами, воду, продукты.
Благодаря неравнодушным людям из Петербурга, у подразделения есть рации, тепловизоры и мотоцикл. Это задачу немного упрощает. Главное в этой работе — скорость. В случае появления тяжелых БПЛА бежать до позиции — долго. Машину сожгут. А вот мотоцикл может проскочить.
Мотоцикл на службе подразделения ПВО
Сразу же после получения мотоцикла «Тайга» вместе с другим бойцом уничтожили залетевшую в их сектор «Бабу Ягу».
Сбивали разведывательные «крылья». Были пуски и по вертолётам противника, но украинские «гвинтокрылы» близко не подлетают, боятся.
Боец поздразделения со сбитым дроном
— Мы видим их. Но «Игла» для них не очень подходит, просто держим на расстоянии, — объясняет «Тайга».
«Большой» будто высечен из цельного камня. Руки — молоты, глаза — бойницы. Он спокоен и внимателен. В подразделении говорят, что когда «Большого» назначили командиром взвода, работать стало легче. Он сам выбирает позиции, определяет пути подхода и отхода, возит парням на передок воду и продукты, налаживает связь. Учит бойцов осторожности и внимательности.
— Сбережёшь свою жизнь, значит сбережешь жизни товарищей, которые иначе пойдут тебя вытаскивать, — говорит он.
«Большой» — профессиональный военный из Оренбурга. 20 лет на службе, в зоне СВО — с первых дней. Награжден медалью «За отвагу». А недавно — звание получил младшего лейтенанта. До армии «Большой» работал механизатором и этот опыт ему пригодился в боях под Работино — сам управлял БТР-ом. Тогда же получил ранение в плечо — прилетел вог (граната от подствольника, такие часто сбрасывают с беспилотников).
— Там «азовцы» (*Организация запрещена на территории РФ. — Ред.) стояли, — вспоминает командир взвода. — Дерзко стояли. У них хорошая амуниция, снаряжение. Все подтянутые, стройные. Мы их 8 человек положили.
Противник обстреливал российские позиции по графику. Одну неделю работали спецы, вели плотный жесткий огонь. Другую неделю — обычные ВСУ-шники, стреляли вяло, экономили снаряды.
Под Работино воевал и «Тайга». Его зовут Максим, ему 26 лет. Родом из Ростовской области. Мой бывший сослуживец. Пошёл служить добровольцем в «Ахмат». Воюет с весны 22-го года. Получил орден Мужества под Кременной, когда вместе с другими штурмовиками занял вражескую позицию и взял пленных. А потом попал в мотострелковый полк. Не простой, а гвардейский. Замещает командира взвода.
Заместитель командира взвода батареи ПВО с позывным Тайга
Их взвод занял пустую старую хату. Щели, из которых тянуло холодом, залили монтажной пеной, а «Большой» своими руками сложил печку.
В хате поселились и другие бойцы. Денис из Ивановской области. Мобилизованный. До СВО работал начальником склада. У него двое детей: сыну 5, дочке 14. Потому его позывной — «Батя». С семьёй созванивается почти каждый день. За три года трижды ездил в отпуск — по 15 дней. Маловато, конечно, но и то — радость.
К службе, говорит, уже привык.
— Мне нет разницы, какую задачу выполнять. Я к любой готов, — говорит он. — Бывает, на передовой даже копать нельзя, чтобы с дронов не заметили. Однажды нас отправили блиндаж занять. Дороги не знали, шли за нашей «птицей». По нам миномёт стрелял, камикадзе летали. И вот я в блиндаж забегаю, а там… небо. Крыши нет. Но мы к такому привыкли. Был случай, блиндаж выкопали прямо в заброшенном доме. К нам все бойцы прятаться приходили, когда по нам град работал.
— Лучше закопаться самому, чем тебя потом закопают, — поддерживает разговор Макс. Его позывной «Румын».
«Румын» из Волгоградской области. Работал водителем грузовика в колхозе. Дядька рукастый, сам из кирпичей собирает печки в блиндажах. У него тоже хватает историй:
— Дали нам приказ занять посадку. Мы зашли, а посадка — всего 6 деревьев. Это что за посадка такая?! А за бугром уже враги…
Парни видели многое. Брошенные тела убитых украинцев под Работино, которые никто не забирал, и они превратились в скелеты. Вражеские дроны, сбрасывавшие гранаты и горючую смесь. Но им удалось сохранить оптимизм и силу духа. А это главное.
Встреча почетного полярника Сергея Спирина со школьниками
29 января 2025 года в Доме учителя города Белореченск Краснодарского края прошла встреча школьников и педагогов с почетным полярником писателем Сергеем Спириным, чьи произведения неоднократно публиковались у нас на сайте.
О встрече рассказывает ее организатор председатель Белореченского районного отделения Краснодарского регионального отделения Русского географического общества Елена Лубашевская.
28 января в России исполнилось 205 лет открытия Антарктиды русскими моряками под командованием Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева на шлюпах «Восток» и «Мирный».
А 29 января у нас в стране учреждён День первооткрывателя — это новый государственный праздник, принятый по инициативе Международного Фонда славянской письменности и культуры.
В честь этих двух событий и собрались заинтересованные педагоги Белореченского района, члены Белореченского районного отделения Российского географического общества и активисты молодежного клуба «Вертикаль» для встречи с нашим земляком, почётным полярником Сергеем Алексеевичем Спириным.
Сергей Алексеевич — гидролог ледовой авиационной разведки, работал на Чукотке, неоднократно участвовал в экспедициях в Антарктиду. В начале встречи собравшиеся узнали об истории открытия Антарктиды и малоизвестные факты о руководителях экспедиции и близких им людях.
Потом вместе с участниками мероприятия Сергей Алексеевич как бы прошел по всем станциям, расположенным на материке Антарктида. Каждое описание станции сопровождалось яркими образами: от бескрайних снежных полей до научных лабораторий, где проводились важные исследования. Казалось, что вместе с ним мы переживали моменты открытия новых горизонтов, боролись со стихией и наслаждались редкими моментами спокойствия под звездным небом Южного полюса. Рассказывал Сергей Алексеевич о каждой станции так интересно и увлекательно, что невольно и мы ощутили себя частью антарктической экспедиции. Он делился воспоминаниями о трудностях, с которыми сталкивались исследователи, но при этом всегда подчеркивал, как важна была поддержка команды. Время встречи пролетело быстро, и когда рассказ подошел к концу, стало понятно, что никто уходить и не собирался – все ждали продолжения.
Что же дальше?
А дальше мы, полные ожиданий, надеемся на новую встречу, на новые захватывающие факты и истории из жизни полярных исследователей. Ведь каждая история, рассказанная нашим земляком, открывает нам удивительный полярный мир, полный романтики и приключений. Мы уже предвкушаем следующий разговор, который должен быть столь же увлекательным и незабываемым.
В завершение приведу несколько отзывав участников встречи.
Ученица 10-го класса МБОУ СОШ № 8 города Белореченска Анна Дудник:
— Сергей Алексеевич поделился воспоминаниями о трудностях и опасностях, с которыми сталкивались исследователи во время работы в экстремальных условиях Антарктиды. Он рассказал о том, как важно было правильно оценивать состояние льда и погоды, чтобы обеспечить безопасность экспедиций и успешное выполнение поставленных задач. Было интересно.
Ученица 9-го класса МБОУ СОШ № 68 города Белореченска Марина Качарова:
— Эта встреча была очень полезной, я узнала много интересных фактов о жизни и досуге полярников, о местных обитателях. Сергей Алексеевич нас познакомил с работой полярных станций. Встреча мне понравилась.
Ученица 10-го класса МБОУ СОШ № 8 города Белореченска Вероника Питык:
— Сергей Алексеевич рассказывал о своих экспедициях, показывал презентации, видеоматериалы. Познакомил с личной коллекцией минералов, привезенных им из Антарктиды. Тепло отзывался об известных полярниках, покорителях Арктики и Антарктики. Надеюсь на новые интересные беседы.
Учитель географии МБОУ СОШ № 6 поселка Южный Белореченского района А. А. Ушакова:
— Встреча была очень познавательной как для учителей, так и для учеников. Были углублены знания об Антарктиде. Ребята узнали о принципах работы станций, особенностях полярной природы. Особо важное значение имело то, что беседу вёл наш земляк. Я считаю, что мероприятие пошло на пользу школьникам, так как необходимо показывать достойные примеры для подражания и мотивировать детей на развитие географических знаний.
Памяти Александра Абрамова
1 февраля – день рождения нашего друга полярного исследователя Александра Абрамова, погибшего в апреле 2023 года. Он навсегда останется в нашей памяти как серьезный ученый, верный друг, добрый искренний человек. В день его памяти публикуем несколько фотографий из его архива и фрагменты из его дневниковых записей, которые он вел во время экспедиций.
С днем рождения, Саша.
«Ил-14». Из дневников Александра Абрамова
Взлетели, курс на пролив Дм. Лаптева. Под нами чистая вода Янского залива. Сразу вспоминается работа на океанографическом разрезе м. Святой Нос – м. Буор-Хая, это семь станций по северу залива. Конец сентября в тот год выдался холодным и штормовым. Работаем с судна «Лот» – старенький морской рыбачок. Хорошо держит волну. Непогодка к ночи разыгралась. На палубе работаем с освещением. Через фальшборт летят брызги, кусочки блинов-блинчатого льда. Холодно, мокро. Под ногами обледеневшая палуба, перекатываются канистры для проб и прочее экспедиционное барахло. Увлеченные работой, мы не замечаем этих неудобств. На мостике огонек сигареты – капитан в шторм спать не любит, говорит: «Не люблю люльку с детства». Поднимаем серию батометров, напарник на лебедке, я снимаю с троса очередной… Снять не успел. Пришедшая из тьмы волна оказалась помощнее своих сестриц ну раза так в два. Обрушившись через фальшборт, она рухнула тоннами воды на палубу. Меня отбросило к противоположному борту. Вцепившись в бухту каната, вижу как через шпигат с потоком воды уплывает наша экспедиционная посуда. Мой коллега биолог обнимает станину лебедки одной рукой, второй ловит уплывающую шапку. Шапку он не поймал, наверное, ею играют теперь лаптевские моржи.
Мокрые до нитки, тихо матерясь, собираем то, что не унесло водой. Кэп по громкой связи:
– Все, поиграли и хватит, ходом идем за мыс, науке молчать! – это нам.
Молчим. Думаем: откуда пришла эта нетипичная волна-убийца? Ни до, ни после не было таких… Судно переваливаясь на подскульной волне уходит под прикрытие мыса.
Утром будит матрос-аврал. Невзирая на должности и лица с ломами, кувалдами и лопатами обкалываем обледеневшее и потому незнакомое судно. Под утро столбик термометра упал ниже нуля. Мачты, леера, палуба -всё покрыто толстым слоем льда. При таком раскладе судно теряет остойчивость и ему грозит оверкиль. Общее мнение – да, но, конечно, не с нами. Многие так думали… Доделав работу, к вечеру, при абсолютном штиле подошли к стенке тиксинского причала.
А чего это я про пароход? Мы на борту судна, только воздушного. Под нами пролив Дм. Лаптева, слева мыс Кигилях с его каменными останцами (кигиляхи – каменные люди), справа мыс Святой нос. Ширина пролива здесь около 60 км, в хорошую погоду можно увидеть противоположный берег. Все, кто шел с материка на Ляховские, Новосибирские острова или возвращался, пересекали пролив в этом районе.
Между тем механик стучит разводяжкой о кастрюлю – борщ готов! Все свободные от дел – за стол! Свободные и не очень, себя долго ждать не заставляют. Стук ложек заглушает шум двигателей – борщ, на высоте сваренный механ-коком Санычем, выше всяческих похвал.
Идем через бар Индигирки на Колыму. В прибрежье до десятиметровой изобаты льда нет, у нас ледовой нет работы. Пьем крутой чай, под свирепым взглядом Саныча кто-то периодически посещает хвост самолета…
На баре Колымы разворот и курс на острова Де-Лонга. Идя таким курсом, мы должны уточнить местоположение южной кромки дрейфующих льдов Восточно-Сибирского моря. Чем дальше уходим от берега, тем прозрачнее вода, ее цвет переходит в изумрудно-зеленый. Водная толща насыщена кислородом и несмотря на низкую температуру воды полна морской жизни. Тут на отмелях морская капуста ого какая! А губки всех расцветок? А увидеть косяк белух! Мраморно-белые, они хорошо просматриваются с высоты на водной поверхности. Поражает слаженность их действий при преследовании косяков рыбы, вроде мобильных телефонов у них не видел. Лаптевский морж!
Популяция его уникальна и малочисленна. Слава богу, ныне он не является объектом добычи и есть возможность сохранить этот вид для будущих поколений.
Между тем, по правому борту стали появляться отдельно плавающие льдины. Значит, близко кромка дрейфующих льдов. В летний период льды интенсивно тают, граница их отступает к северу. Откочевывают со льдами в высокие широты моржи и белые медведи. Под нами уже сплоченные льды осенне-зимнего образования – по номенклатуре однолетние. Встречаются поля пака – многолетнего льда. Но нас интересует положение кромки, и дальше на север мы не поднимаемся. Массивы льда под воздействием ветра и течений непрерывно двигаются. Бывали годы, когда на совершенно чистую воду прибрежных трасс смещались старые льды северных широт, блокируя трассы, бары рек, сжимая суда в своих крепких объятиях. Атомный ледокол вряд ли смутит толстый лед, а вот сжатия массивов доставляют немало хлопот при ледокольных проводках. Тому пример январская эпопея этого года (имеется в виду 2011 год. — Ред. ) по вызволению из ледового плена в Охотском море плавбазы «Содружество».
Паковый лед
Кромка льда к северу от Новосибирских островов отступает к высоким широтам. Впереди по курсу, сквозь солнечную дымку проявляется остров лейтенанта Жохова, один из группы островов Де-Лонга. Эти места в прошлом отмечены отвагой мужественных людей. Пусть не все вернулись из этих мест, пусть не всегда была достигнута поставленная цель, люди эти останутся в истории и памяти поколений примером беспримерного героизма. Между тем, мы подходим к архипелагу Де-Лонга. Именно здесь развивались трагические события двух экспедиций: американской экспедиции Джорджа Де-Лонга, направлявшейся в район Северного полюса, и российской Э. В. Толля, предпринятой с целью изучения архипелага Новосибирских островов и обнаружения мифической Земли Санникова. Шхуна американской экспедиции «Жанетта» после двух лет ледового плена была раздавлена льдами и затонула в точке с координатами 77 гр. 15 м. с. ш. и 155 гр. в. д.
Судно «Жанетта»
С большим трудом экспедиции удалось достигнуть острова Котельного, откуда на трех шлюпках участники двинулись к материку в направлении дельты Лены. Не всем суждено было вернуться на Родину. Сам капитан-командор трагически погиб в дельте Лены, на берегу одной из многочисленных проток 30 октября 1881 года. На горе Америка-Хая на территории нынешнего Усть-Ленского заповедника в дельте установлен памятный крест (сотрудники следят за состоянием) в память о погибших участниках экспедиции.
Не менее трагична судьба Э. В. Толля –выдающегося русского исследователя Крайнего Севера, страстного путешественника, большого ученого, геолога, географа и его товарищей. Неблагоприятная ледовая обстановка, нехватка угля и раннее ледообразование не позволили в конце сентября 1901 года Э. В. Толлю обнаружить Землю Санникова.
Мечтавший ее увидеть и веривший в ее существование, он принимает тяжелое для себя решение: яхта «Заря» идет на зимовку на о. Котельный в лагуну Нерпаллах (Нерпичью). Вот что он записывает в дневнике: «Земли нигде не видно, только туман над льдами. Котел требует чистки. Машина, которая повреждена качкой во время шторма нуждается в ремонте…Ввиду этого я принял решение идти на Котельный… Планы на будущее гнетут мое сознание. Третий год плавания кажется мне предрешенным».
В начале июня 1902 года Э. В. Толль с астрономом Ф. Г. Зеебергом и двумя каюрами, Николаем Дьконовым и Василием Гороховым покинул «Зарю» и отправился на собачьих упряжках на остров Бенетта. В сентябре шхуна из-за тяжелых льдов не смогла пробиться к острову Бенетта и снять партию Толля. 8 ноября участники партии, не имея возможности зимовать на острове, предприняли попытку преодолеть полынью, отделяющую остров Бенетта от островов Котельный и Новая Сибирь по тонкому льду и разводьям. Отважное предприятие закончилось трагически. Следы пропавшей экспедиции теряются в туманах Великой Сибирской Полыньи. Низкий поклон отважным!
Но вернемся на борт нашего воздушного судна. С высоты 300 метров хорошо видны детали очертаний острова Бенетта. Юго-западный мыс Эммы, куда высадилась в 1881 году потерпевшая аварию экспедиция под командой Де-Лонга, и названный так в честь жены командора имеет галечный пляж. Выше мрачные скалы окаймлены многолетними мощными льдами. Над мысом возвышается остроконечная гора, названная Толлем горой Клык. Серо-зеленые волны накатывают на пляж, обрушиваясь белой пеной. Обилие морских птиц на прибрежных скалах, моржей не видать. Во время пребывания на острове Толль наблюдал пребывание островного стада оленей и даже охотился на них. Плато острова в данный момент пустынны. Может, олени ушли на о. Котельный, на материк откочевали, или вымерли от болезни, или их волки скушали…. Надо сказать, что в группе островов Де-Лонга, два из них, Вилькицкого и Жохова, открыты лишь в 1914 году гидрографической экспедицией на судах «Таймыр» и «Вайгач». В советские времена на острове Жохова находилась полярная станция, на ней зимовал мой друг, замечательный радист Саша Киктенко. Остров тогда являлся промежуточной базой между материком и дрейфующими станциями Северный Полюс. Сейчас станция законсервирована.
С острова Бенетта наш курс лежит на север острова Бельковский. От Котельного его отделяет пролив Заря, названный так в честь экспедиционного судна Э. В. Толля. Остров вытянут вдоль меридиана. Есть на нем старое становище. По найденным нами, будучи на острове с целью поохотиться, деревянным колесам охотники перевозили с берега к разделке туши добытых моржей столь необычным способом. Кто ходил в упряжке? Олени маловероятно, скорей, сами добытчики. На пляжах северной части острова лежбище этих клыкастых гигантов.
Накануне нашего посещения в тот год, здесь сильно штормило. Благодаря этому мы смогли без особого труда собрать богатую биологическую коллекцию флоры и фауны этих вод. Вся литоральная береговая часть была покрыта слоем ламинарии, морских губок различных цветов и форм, раковинами моллюсков. Такого многообразия в прибрежной части арктических морей не встретишь по причине значительно меньшего содержания кислорода. Особенно был счастлив биолог Александр Гуков, которого только под страхом оставить на острове до следующего захода, удалось заполучить на борт судна.
Проходим банку Нерпа, другие банки – это бывшие острова, сложенные льдами, песками и ныне исчезающие под воздействием тепла вод моря Лаптевых. Еще в начале прошлого века существовали острова Васильевский, Семеновский, Диомид. Теперь на их месте отмели с глубинами до пяти метров.
Линза ископаемого льда. Остров Муостах, бухта Тикси
Мыс Буор-Хая, он был и есть отправной точкой для плавания с дельты Лены на восток. Но, минуя маяк мыса Муостах и видя остров Бруснев, наше воздушное судно, успешно отлетавшее 11 часов, заходит на дальний привод… Спит залив Неелова, спят жители Быкова Мыса… не спит бортмех «ИЛ-14»…
Первая Русская полярная станция
В июне 2024 исполнилось 140 лет со дня удачного завершения работы первой в истории русской полярной станции на о. Сагастыр. Работы проводились по программе первого международного полярного года, разработанной плеядой выдающихся ученых России. Сагастырь — одна из двух российских полярных станций, созданных в течение первого полярного года (также называлась Усть-Ленской полярной станцией), находилась на севере дельты реки Лена на острове Сагастырь в районе эвенкийского поселения Тумат, вторая — действующая до сих пор станция Малые Кармакулы на архипелаге Новая Земля. Директором станции был назначен Николай Юргенс — морской офицер и гидрограф. В экспедицию также вошли астроном и магнитолог Адольф Эйгнер, естествоиспытатель и врач Александр Бунге, а также несколько моряков, солдат и рабочих.
Начальник Первой русской полярной станции Юргенс был опытным флотским штурманом. После окончания штурманского училища в 1868 году Н. Д. Юргенс сразу же отправился в кругосветное путешествие на клипере «Всадник» на три долгих года. Во время плавания Николай участвует в астрономических работах и съемке берегов. В 1871 году Юргенс поступает в обсерваторию в Кронштадте. После успешного окончания морской академии была работа в морской обсерватории, командировка в США. 30 сентября 1880 года полярная комиссия при Русском географическом обществе единогласно избрала штабс-капитана корпуса флотских штурманов Николая Даниловича Юргенса начальником Ленской полярной станции. Так началась экспедиция Сагастыр. Стартовала она в Санкт-Петербурге, где ее участники прошли стажировку в Пулковской обсерватории и магнитно-метеорологической обсерватории в Павловске. В декабре 1881 г. экспедиция отправилась в Якутск, куда прибыла в мае 1882 года. В Якутске подготовка продолжалась, все экспедиционные строения были заранее построены, затем разобраны и подготовлены к транспортировке. 19 июня экспедиция с несколькими кораблями и баржами вошла в дельту Лены. 10 августа экспедиция достигла выбранного пункта назначения. С 11 по 19 августа были построены необходимые здания и начались метеорологические наблюдения. Магнитные наблюдения начались только 17 октября, так как поврежденные приборы приходилось ремонтировать на месте. Инфраструктура станции была полностью завершена к середине ноября. Были построены: главное здание, четыре павильона, соединенные с ним галереями, а также баня и склад.
Летом 1883 года Юргенс, Бунге и Эйгнерс совершили несколько походов в дельте Лены, установили астрономические и магнитные точки и обследовали район с теодолитом. Эта экспедиция привела к созданию на тот момент более подробной карты дельты Лены, шириной 20 верст.
Читая мемуары Николая Юргенса, понимаешь, что работа проходила в очень тяжелых условиях: «Таяние шло так быстро, что вода затопила все помещения для магнитных приборов, крытую галерею и кладовые вне дома. Целая неделя была потрачена на рытье каналов для спуска воды к реке и разбрасывания снега, немало хлопот в это время доставляли также приборы: столбы, на которых они были установлены и укреп-лены гипсом, изменили свое вертикальное положение, при-шлось снова нивелировать приборы. Гипс отваливался. Коконовые нити, на которых были подвешены магниты в инструментах, вытягивались вследствие влажности до того, что магниты ложились на успокоители. Шкалы, стекла приборов и зрительных труб сильно отпотевали: их приходилось обтирать перед каждым отсчетом. Вода проникла в стеклянные трубы почвенных термометров, и, замерзая на глубине, где температура оставалась ниже нуля, раздробила их на мелкие части. Они были заменены запасными деревянными». Дни стояли холодные, пасмурные, дождливые, туманные и часто было так темно, что приходилось весь день жечь в комнате лампу, чтобы иметь возможность читать и писать. В комнатах было сыро и душно, никогда зимою не случалось мерзнуть так, как теперь. Целыми днями мы не видели солнца. Диву даешься, что люди делали до изобретения электричества долгими северными вечерами». Юргенс также пишет: «Наблюдения располагались таким образом, что отсчеты магнитных приборов Эдельмана груп-пировались около целого часа геттингенского среднего времени, а отсчеты психрометра и гигрометра приходились на полный час местного времени. На весь ряд наблюдений требовалось около получаса». Наблюдения состояли из магнитных, метеорологических и гидрологических наблюдений. Два раза в сутки в полуверсте от станции замерялась через прорубь глубина по футштоку, толщина льда, температура воды на дне и на поверхности, приносилась в бутылке на станцию вода для определения удельного веса. В терминные дни (1 и 15 числа каждого месяца) в наблюдениях должны были принять участие все – Юргенс, Эйгнер и Бунге делали ежечасные и двадцатисекундные наблюдения. Остальные наблюдатели, не выходя, просиживали свои вахты в обеих юртах с поверенными приборами.
Холодная зима вошла в свои права. По словам Н. Юргенса: «На открытом воздухе можно было оставаться только недолгое время: при малейшем ветерке ощущалась на лице и лбу резкая боль. Из тундры беспрестанно доносился звук растрескивающегося снега, напоминавший свист хлыста в воздухе. Время от времени почва трескалась с грохотом, подобным пушечным выстрелам. У одного из наблюдателей «обнаружились хоть и слабые, но все же несомненные признаки цинги, этого бича полярных путешественников. Его освободили от занятий, особенно от наблюдений по магнитным приборам, где надо было сидеть по целым часам, давали ему особую пищу. Причем мясо получал он исключительно свежее. Благодаря этим мерам вскоре все признаки болезни исчезли, и через полтора месяца он поправился. У других обитателей станции никаких симптомов этой болезни не проявлялось. Бунге самому приходилось исполнять роль механика, столяра, каменщика, и по неопытности в подобных работах времени уходило, конечно, больше. Чтобы вырыть здесь яму несколько поглубже, приходилось употреблять огромные усилия. Мерзлый песок, на который мы наткнулись осенью на глубине 1 аршина, представляет огромное сопротивление всякому орудию. Только с помощью заступа удавалось откалывать небольшие куски». Американцы, искавшие группу Де Лонга, добрались и до Сагастыра, где им пришлось застрять. Бунге пишет: «Мы были рады, что могли принять промерзших путешественников, много натерпевшихся в последние дни от непогоды. Американцы решили дождаться у нас зимнего пути и объехать те места морского берега, которые им были недоступны летом. Теперь они находились в очень неприятном положении, так как вследствие неудачной охоты на оленей в эту осень жители дельты не могли снабдить их материалами для теплой одежды. Дело в том, что протоки в этом году замерзли очень рано (у нас 18 сентября), а потому прекращалась и охота на оленей, состоящая, как известно, в том, что промышленники закалывают их, когда они переплывают реки. Только спустя месяц, с большим трудом, Юргенсу удалось достать американцам необходимую для обратного пути теплую одежду». Очевидно, что без живого участия и помощи наших полярников, американцам пришлось бы туго.
В 1883 году, после окончания программы Международного полярного года, было решено, что станция Сагастырь продолжит работу еще в течение года с той же программой наблюдений. Юрген согласился, только потребовав замены некоторых людей из обслуживающего персонала. Станция была закрыта 26 июня 1884 года.
Мурал (масштабный уличный рисунок), который посвящен знаменитому исследователю и полярнику, появился прошлой осенью в городе Белореченске Краснодарского края. Художественный объект находится на стене дома по улице Гоголя на пересечении с улицей Интернациональной.
Данный объект – «символ уважения к героям России, их трудам и достижениям. Важно помнить о таких людях, как Артур Чилингаров, и передавать их наследие будущим поколениям. Создание памятного мурала в Белореченске – это яркое подтверждение двух значимых явлений: масштаба его личности и стремления Белореченска к креативному развитию городской среды, к созданию новых точек притяжения и достопримечательностей», – отметили в пресс-службе администрации Краснодарского края.
Арт-объект создан руководителем студии уличного искусства «Арт-Территория» Павлом Постниковым по инициативе Белореченского отделения РГО.
Благодарим полярника писателя Сергея Спирина за помощь в подготовке публикации.
Фото С. Спирина
Фото С. Спирина
Сергей Спирин. Рассказ «Коллеги»
Маленький уютный аэропорт колымского посёлка Черский. Под горкой стоит готовый к вылету самолёт ледовой разведки – знаменитый и легендарный Ил-14. Аппарат, как сказал бы паровозный машинист, «под парами», экипаж ждет прибытия на борт командира и штурмана с подписанными полётными документами. И вот они появились вместе с убелённым сединами пожилым человеком. Командир у лесенки-стремянки сделал пригласительный жест, и гость поднялся на самолёт. Несмотря на почтенный возраст сделал он это по-молодецки лихо, вероятно, авиационные трапы, трапики и разного рода стремянки ему были хорошо знакомы. Командир провёл предполётный осмотр самолёта и тоже поднялся на борт.
– Валентин Иванович Аккуратов, известный полярный штурман, летал ещё с Водопьяновым и Черевичным, – представил он гостя.
Валентин Иванович поздоровался со всеми членами экипажа за руку и устроился в предложенном ему кресле у иллюминатора в салоне самолёта рядом с рабочим столом второго гидролога.
– Поближе к карте, – улыбнулся он гидрологу, увидев чистый бланк карты для ледовой разведки.
Старый штурман оказался чрезвычайно деликатным человеком. Он не лез в пилотскую кабину, хотя и не обошёл своим вниманием труд лётчиков. Внимательно следил за взаимодействием штурмана и гидрологов. Ему было очень интересно наблюдать за тем, как в процессе полёта пустой бланк карты оживает, отражая ледовую обстановку по маршруту движения всепогодного воздушного корабля. Лишних вопросов он не задавал. Таинственные гидрологические значки и цифры ему были понятны без слов. Ледовую карту он читал свободно.
– Когда-то и я составлял что-то подобное, – сказал Валентин Иванович гидрологу, наблюдая за его работой.
Шёл четвёртый час полёта. До посадки в заполярном посёлке Тикси оставалось шесть часов полётного времени. Штурман ледового борта Александр Бутыленков работал с картой, когда к нему подошёл ветеран арктических трасс.
Саша выпускник Ленинградской академии гражданской авиации. Прибыл в Черский в составе небольшой группы выпускников этого прославленного учебного заведения. Сами себя они называли «стаей диких штурманов». «Дикие» академики оказались толковыми ребятами и как-то сразу прижились на ледовой разведке. Дело спорилось в их молодых руках, а светлые головы им в этом помогали. Без преувеличения можно сказать, что не каждый штурман способен выполнять эту сложную непрерывную работу в течении 10-12 часов с высокой точностью в открытом море, зачастую без береговых ориентиров и с бесконечной сменой галсов. У «дикарей» это получалось блестяще. Полёты в сложных метеоусловиях на малых высотах вблизи высоких берегов оказались им по плечу.
– Ну, а системой условных меридианов вы пользуетесь? – спросил академика Аккуратов.
– Нет. Я беру опорный меридиан, например, меридиан аэропорта вылета и от него «танцую» весь полёт, –- простодушно ответил тот и вернулся к своим штурманским делам.
Старый штурман изменился в лице – было видно, что он обескуражен ответом. Он вернулся на своё место у карты гидролога и до конца полёта не проронил ни слова.
Разгадка резкого изменения настроения Аккуратова заключалась в том, что систему условных меридианов для удобства ориентации в районе Северного полюса (ведь на полюсе любой курс ведёт на юг) придумал и внедрил в штурманскую практику именно он. Условную точку полюса он вынес за пределы земного шара, и меридианы на карте стали параллельны. Так, на полюсе появились север, юг, восток и запад, что облегчило самолётовождение в этом районе. Ответ молодого штурмана удивил и расстроил ветерана. Об этом и сообщил спустя некоторое время Саше гидролог, услышавший их разговор. Академик слегка смутился, но сильно расстраиваться по этому поводу не стал. Время вносило свои коррективы, и самолётовождение дополнялось новыми методами работы в Арктике.
Разведка продолжалась, смена галсов шла своим чередом и, казалось, она никогда не закончится. Но всё в жизни имеет свои границы. Завершился и этот полёт. Самолёт пробежал по полосе заполярного посёлка Тикси и зарулил на стоянку. «Жучки»-моторы умолкли, винты остановили своё вращение и настала пора прощаться.
Прощаясь с Валентином Ивановичем, Саша привычно будничным голосом сказал:
– Сегодня мы прибрежную разведку выполняли, вот и не пользовались вашими картами. А вот когда на Северный полюс летаем, конечно, используем вашу систему условных меридианов — это очень удобно.
Глаза ветерана потеплели, и он дружески похлопал коллегу по плечу.
– Ну-ну, — сказал он.
Маленькая хитрость молодого штурмана не осталась незамеченной, и старый авиатор лукаво улыбнулся. Потом, пожав всем руки, пожелал удачи экипажу и вышел из самолета.
Героический век антарктических исследований
В 1820 году русская антарктическая экспедиция под командованием Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева на военных шлюпах «Восток» и «Мирный» открыла миру последний неисследованный материк на нашей планете- Антарктиду. После этого началось изучение побережья континента и его внутренней части. Целая армия ученых и исследователей двинулась на штурм новой Терры Инкогнита. И начался героический век антарктических исследований.
Адмирал Фаддей Белинсгаузен
Героический век антарктических исследований — термин, принятый в англоязычной историографии для обозначения ряда экспедиций в регион Антарктики, организованных на рубеже XIX века и первых десятилетий XX века, использовавших собачьи упряжки в качестве основного вида транспорта. Основной их целью было достижение географического Южного полюса и территориальный раздел побережий и внутренних районов неизвестного материка, изучение его физических, климатических и геологических условий. Однако некоторым экспедициям, имевшим данные цели, не удалось даже достигнуть антарктического побережья.
Адмирал Михаил Лазарев
В период 1897—1922 годов Антарктика оказалась в центре международного внимания: за четверть века было проведено 16 экспедиций, снаряжённых в восьми странах, в том числе в Бельгии и Японии, не входящих к началу XX века в число ведущих полярных держав. О причинах ажиотажа Эпсли Черри-Гаррард писал так:
В воздухе витала мысль о том, что материк такой величины… может оказывать решающее влияние на изменения погоды во всём Южном полушарии. Район вокруг Южного магнитного полюса представлялся щедрой нивой для проведения экспериментов и наблюдений. История этой земли… имела бесспорный интерес для геологической истории всего земного шара, а изучение образования суши и поведения льда могло сказать специалисту по физической географии больше, чем исследования в любом другом районе мира — в Антарктике он мог наблюдать ежедневные и даже ежечасные изменения, которые, как ему известно, в эпоху оледенения происходили во всём мире…
Не меньшую роль играли и национальные амбиции держав: из знаковых географических объектов на Земле непокорёнными к 1900 году оставались только Северный и Южный полюсы.
Экспедиции «Героического века» использовали технологии XIX века: деревянные парусно-паровые суда малого тоннажа для доставки команды, собачьи упряжки для передвижения по ледникам, и, отчасти, навыки выживания эскимосов, приспособленные для нужд европейцев. Ввиду ограниченности доступных ресурсов и снаряжения, успех каждой экспедиции в этих условиях зависел только от продуманности транспортной стратегии и логистических талантов руководителя. Это также означало, что каждая экспедиция проходила в экстремальных условиях, не имея связи с внешним миром, и требуя от участников использования всех интеллектуальных и физических сил. В итоге, жертвами покорения Южного полюса стали 19 человек…
Основными результатами «Героического века» стало комплексное исследование Антарктического материка, достижение южного географического и магнитного полюсов, составление первых карт побережий материка, большой комплекс географических, климатологических и биологических данных, создавших базу для изучения материка современными техническими средствами.
Вот список основных экспедиций Героического века в Антарктику:
1897—1899 Бельгийская антарктическая экспедиция.
Руководитель Адриен де Жерлаш. Первая экспедиция, зазимовавшая в пределах Южного полярного круга, во время вынужденного дрейфа в Море Беллинсгаузена. Впервые выполнен полный годичный цикл астрономических и метеорологических исследований в Антарктике. Достигнута широта 71°30’ ю. ш. Обнаружен Пролив Жерлаша.
1898—1900 Великобритания . Экспедиция на «Южном Кресте».
Руководитель Карстен Борхгревинк. Первая экспедиция, зазимовавшая на Антарктическом материке (Мыс Адэр). Первое восхождение на шельфовый ледник Росса. Достигнута широта 78° 30′ ю. ш., точно вычислено тогдашнее положение Южного магнитного полюса.
1901—1904 Британская антарктическая экспедиция.
Руководитель Роберт Скотт. Первое восхождение на поверхность Земли Виктории, достижение окрестностей Полярного плато. Достижение широты 82° 11’ ю. ш. Первая из экспедиций, базирующихся на о. Росса.
1901—1903 Германская антарктическая экспедиция .
Руководитель Эрих фон Дригальский. Первая из экспедиций, работавших в Восточной Антарктиде. Обнаружена Земля Вильгельма II. Экспедиция попала в дрейфующие льды и не смогла выполнить намеченной программы.
1901—1904 Шведская антарктическая экспедиция.
Руководитель Отто Норденшельд. Экспедиция работала на восточном побережье Земли Грейама. Экспедиционное судно было раздавлено льдами, команда спаслась благодаря помощи Аргентины.
Руководитель Уильям Спирс Брюс. Основана постоянная метеостанция на Южных Оркнейских островах. Достигнута широта 74° 01′ ю. ш. в Море Уэдделла.
1903—1905 Франция .Третья антарктическая экспедиция Шарко.
Руководитель Жан-Батист Шарко. Первоначально задумывалась как спасательная операция для помощи Норденшельду. Работала на Земле Грейама.
1907—1909 Великобритания. Первая экспедиция Шеклтона.
Руководитель Эрнест Шеклтон. Первая самостоятельная экспедиция Шеклтона. Базировалась на о. Росса. Открыт ледник Бирдмора, совершено восхождение на Полярное плато. Достигли широты 88° 23′ ю. ш., не дойдя 180 км до Южного полюса, но вынуждены были возвратиться из-за нехватки продовольствия.
1908—1910 Франция. Четвёртая экспедиция Шарко.
Руководитель Жан-Батист Шарко. Экспедиция продолжила начатые работы в море Беллинсгаузена. Были открыты залив Маргерит, острова Шарко и Рено, залив Микельсена и о. Ротшильда.
1910—1912 Японская антарктическая экспедиция .
Руководитель Сирасэ Нобу .Первая неевропейская антарктическая экспедиция. Обследована Земля Эдуарда VII, открыта бухта Кайнан на побережье шельфового ледника Росса. На собачьих упряжках достигнута широта 80° 05’ ю. ш.
1910—1912 Норвежская антарктическая экспедиция.
Руководитель Руаль Амундсен. База экспедиции «Фрамхейм» была основана на побережье Китовой бухты. Открыт ледник Акселя Хейберга, по которому санная команда поднялась на Полярное плато и 14 декабря 1911 года успешно достигла Южного полюса.
Руководитель Роберт Скотт. База располагалась на о. Росса. 17 января 1912 г. команда Скотта из пяти человек достигла Южного полюса, через 33 дня после Амундсена, и погибла на обратном пути в полном составе.
1911—1912 Вторая германская антарктическая экспедиция.
Руководитель Вильгельм Фильхнер . Целью экспедиции было достижение Южного полюса и пересечение всей Антарктиды в самом узком месте материка. Из-за тяжёлых ледовых условий в море Уэдделла удалось достигнуть 77° 45’ ю. ш., с последующим незапланированным дрейфом. Открыт залив Фазеля, Берег Луитпольда, шельфовый ледник Фильхнера.
Руководители Эрнест Шеклтон и Энеас Макинтош. Целью экспедиции было пересечение всей Антарктиды по маршруту Фильхнера. Экспедиция состояла из двух отрядов: Шеклтона, на судне «Эндьюранс», и Макинтоша на судне «Аврора». Тяжёлые ледовые условия не позволили провести экспедиции по намеченному плану. Макинтош и двое его спутников погибли.
Руководитель Эрнест Шеклтон. Целью экспедиции было обследование неизвестных побережий, примыкающих к морю Уэдделла. Ещё до начала основных исследований скончался Шеклтон. Тяжёлые ледовые условия сорвали программу экспедиции.
1 декабря 1959 года в Вашингтоне был заключён Договор об Антарктике, который вступил в силу 23 июня 1961 года после его ратификации 12 государствами — первоначальными участниками. Его главная цель — обеспечить использование Антарктики в интересах всего человечества. В Договоре предусматривается свобода научных исследований и поощряется международное сотрудничество. В нём запрещаются любая военная деятельность, любые ядерные взрывы и захоронения радиоактивных материалов в Антарктике.
https://youtu.be/6STnKEVYiKY?feature=shared
По материалам портала «Маяк Арктики».
А мы пойдём другим путём! Рассказ Сергея Спирина
До аварийного вездехода оставалось 23 километра. Фото О. Д. Кириллова
Начальник китайской научной станции нервно теребил застёжку-молнию на своём антарктическом комбинезоне. И было от чего волноваться: 16 из 20 человек личного состава станции оказались на припайном льду в 25 километрах от «полярки». Тридцатиградусный мороз и надвигающиеся сумерки не добавляли оптимизма и уверенности в себе лидеру китайцев, а отсутствие собственного исправного вездехода, пригодного для спасения людей, и вовсе повергало его в уныние. И всё же в беседе с начальником российской полярной станции мистер Лего сохранял внешнее спокойствие и только руки, лихорадочно теребящие замок полярного комбинезона, выдавали его внутреннее состояние.
Андрей Алексеевич не стал выяснять причину, по которой почти весь коллектив китайской станции оказался в бедственном положении на морском льду вдали от родной базы. Он сразу приказал готовить к срочному выезду станционный вездеход и вызвал к себе гидролога с доктором для уточнения деталей предстоящей спасательной операции.
Стараниями Ивана Ивановича, старого полярного вездеходчика, транспортёр ГТТ уже через пятнадцать минут был готов к выезду на лёд, а ещё через десять минут, приняв на борт гидролога, доктора и лидера китайцев, вездеход фыркнул и покатил в ночь навстречу неизвестности.
Первые двенадцать километров машина легко пробежала по следу китайцев, петляющему между айсбергов и их обломков. Морских торосов на льду было мало, колея прекрасно видна, единственное, что не нравилось гидрологу — уж больно близко она пролегала от ледяных гигантов.
— Держись подальше от айсбергов, вдоль них могут быть наледи, — прокричал он вездеходчику сквозь грохот мотора.
Иван Иванович согласно кивнул головой. Как никто другой представлял он опасность этого природного явления, когда во время прилива морская вода сквозь трещины вокруг айсбергов выступает на поверхность льда и, пропитывая снег, образует непроходимую трясину. Пешеход в ней может запросто оставить сапоги, унты или валенки, а техника, не сумевшая быстро выбраться из ловушки, рискует вмёрзнуть в лёд и создать массу хлопот своему хозяину.
На двенадцатом километре машина внезапно осела и остановилась, беспомощно вращая гусеницами в снежно-водяной каше. Днище её плотно сидело на спрессованном снежном основании.
— Влипли!.. — констатировал вездеходчик, выбираясь из кабины.
Почти три часа маленький экипаж машины боролся за её живучесть. Под траки приходилось подкладывать брёвна, которые предусмотрительные вездеходчики всегда возят с собой. Тяжеленные куски дерева позволяли продвигаться вперёд на длину корпуса вездехода за один оборот его гусениц. Двигались очень медленно, наледь казалась бесконечной, люди выбивались из сил, перетаскивая брёвна из-под кормы вездехода к его носу, чтобы снова подложить их под гусеницы. И вот, когда сил почти не осталось, а брёвна были переломаны, словно спички, транспортёр, как живое существо, отжался ото льда и медленно-медленно выполз на сухой и плотный снег.
Коварные айсберги. Фото А. Г. Львова
Первую группу китайцев из трёх человек российские полярники встретили примерно через полтора часа. Замёрзшие люди в демисезонных болоньевых куртках и пластиковых сапогах угрюмо брели по старому вездеходному следу навстречу спасателям. Приняв на борт людей, машина рванулась вперёд, как будто сама понимала, что медлить нельзя. Доктор прямо на ходу занялся оказанием первой помощи пострадавшим — не обошлось без лёгких обморожений. Следующая, самая большая группа из семи человек, была подобрана несколько минут спустя. А ещё через некоторое время в вездеход, поддерживая друг друга, забрались и остальные китайские полярники.
Мистер Лего пересчитал личный состав и облегчённо вздохнул.
До аварийного вездехода добрались без приключений. Он стоял холодный и одинокий среди белого безмолвия, а под ним, словно кровь на снегу, застыла лужа масла из повреждённого маслопровода. Забирать неисправный транспортёр китайцы не стали — решили вернуться к нему позже. Иван Иванович развернул машину на обратный курс и вопросительно посмотрел на гидролога.
— А мы пойдём другим путём, — ответил тот, прокладывая маршрут возвращения на своей карте подальше от зоны айсбергов.
— Не таким путём надо идти, дорогие товарищи, — поддержал его Иван Иванович и они улыбнулись друг другу.
Как орловский рысак, рванулся ГТТ с места и через три часа ко всеобщему ликованию благополучно прибыл на китайскую полярную станцию.
Полярная дружба. Фото мистера Лего
Фритьоф Нансен. Великий путешественник, друг России
Человек, о котором мы вам сегодня расскажем, был не только выдающимся полярным путешественником, ученым и общественным деятелем, он был великим благотворителем, и не мог пройти мимо страданий других людей ,он в буквальном смысле ходил с протянутой рукой по столицам Европейских государств, собирая деньги для помощи голодающим детям Поволжья и военнопленным, при жизни его называли «Совесть Европы», наш рассказ о великом норвежце Фритьофе Нансене.
Фритьоф Нансен
Он родился неподалеку от Христиании в 1861 году. Родители дали Нансену спартанское воспитание. Уже в детстве он отличался своими физическими данными, смелостью, решительностью. Занимался спортом, был первым чемпионом Скандинавии по прыжкам с трамплина, десятикратным чемпионом Норвегии по лыжам и чемпионом мира по скоростному бегу на коньках. Впервые он попал в Арктику зверобоем в 1882 году на судне «Викинг». По возращении из плавания он работал консерватором Бергенского музея. В возрасти двадцати шести лет Нансен получил степень доктора зоологии за исследование морских донных организмов- бентоса.
16 августа 1888 года Нансен со спутниками – норвежцами О. Свердрупом, Дитрихсоном, Христиансеном и двумя лапландцами начали смелый и страшно трудный переход через ледяную Гренландию. Шестеро смельчаков тащили за собой тяжелые санки с провиантом и инструментами, питались почти впроголодь холодной пищей, страдали от морозов, доходивших до минус 45˚С. Ровно месяц они не имели другой воды, кроме добытой ими теплотой собственно тела из снега, набитого в бутылочки. Совершив подъем на высоту 8860 футов, путешественники проникли во внутреннюю область ледяного плато, делая по пути все нужные научные наблюдения, и затем благополучно достигли противопожарного края плато и западного берега страны.
Очередная экспедиция началась на новом судне «Фрам», корпус которого был изготовленном в форме яйца. Оно имело покатые бока, небольшую длину при большой ширине. В 1893 г. судно крепко вмерзло в лед в море Лаптевых на 78гр.50мин. с.ш. и 133гр.37мин. в.д. и дрейф льда потащил его на север. Во время дрейфа велись наблюдения по метеорологии, зоологии, ботанике, океанологии. Нансен хотел достичь Северного полюса, вморозив корабль в лед , с тем, чтобы течение утащило его туда. Через некоторое время, предвидя, что судну, увлекаемому течением, не удастся достичь Северного полюса, Нансен решил покинуть судно и пройти к полюсу на собаках и лыжах по льду. Вместе с лейтенантом Иогансеном они оставили вмороженное в лед судно и двинулись к полюсу. Их поход длился 15 месяцев в исключительно тяжелых условиях. 7 апреля 1895 г. они достигли широты 86 градусов. Продвижение шло медленно и они решили вернуться, так как продовольствие уже заканчивалось. Путники взяли курс на ближайшие острова- Землю Франца-Иосифа. Поохотившись на медведей, в начале августа они достигли острова Джексона и зазимовали там, выстроив себе хижину, по сути каменную нору три метра длиной и два шириной. Стенами служили камни, проконопаченные мхом, крышей- медвежьи шкуры. В этой хижине они практически пролежали , как медведи в берлоге ,до весны, питаясь одним медвежьим мясом, заедая его горелым салом, вылавливаемым из лампы. Нансен называл эти куски сала « пирожными». В качестве топлива использовалось сало моржей, которым заправлялась лампа. Грязь покрыла их тела толстым слоем. Одежда превратилась в засаленные лохмотья, на теле было много незаживающих ран. Единственным спасением от тягот был сон. Выдержать все это могли только очень здоровые и духовно, и физически люди. Ни у Нансена, ни у Иогансена не было даже намека на цингу или какие – либо нервные расстройства. Судя по дневнику Нансена, который он регулярно вел, несмотря на все трудности, их не покидало чувство юмора. Нансен писал 3 января 1896 года: «Иогансен спит и храпит на всю хижину. Я рад, что его не видит сейчас мать. Она, наверное, опечалилась бы, разглядев своего мальчика, — так он оборван, черен и противно грязен; полосы сажи размазаны по всему лицу. Но, ничего: она еще увидит его чистым, белым и румяным!».
После наступления весны путешественники частью пешком по льду, частью по открытой воде на лодках-каяках продолжили путь к юго – западу. 17 июня 1896 года они неожиданно наткнулись на зимовавшую на о. Нортбрук экспедицию Ф. Джексона. В своей книге Нансен описывает эту удивительную встречу на пустынном острове. Сначала он услышал собачий лай, а затем, не веря своим глазам, увидел приближающегося к нему человека. «Я замахал шляпой, человек сделал то же. Потом мы протянули друг другу руки. С одной стороны – цивилизованный европеец в клетчатом английском костюме, высоких резиновых сапогах, тщательно выбритый и причесанный, благоухающим душистым мылом, запах которого доносился до острого обоняния дикаря. С другой стороны – дикарь, одетый в грязные лохмотья, с длинными всклокоченными волосами и щетинистой бородой, с лицом настолько почерневшим, что естественного белого света нельзя было различить под толстым слоем ворвани и сажи.» После приветствий и нескольких вопросов, Джексон пристально посмотрел Нансену в лицо и произнес: «Уж не Нансен ли вы?» — «Да, я Нансен». – «Клянусь, я страшно рад вас видеть».
https://youtu.be/peCUFH2BOJU?feature=shared
Через полтора месяца пароход «Виндворт», привезший припасы экспедиции Джексона, доставил Нансена и Иогансена на родину. Дальнейшее плавание «Фрама» совершилось также вполне счастливо; 16 октября 1895 года им была достигнута наивысшая северная широта 85˚ 57′. «Фрам» прибыл на родину, как и было рассчитано, со стороны Шпицбергена. Во время дрейфа «Фрама» были проведены океанографические и метеорологические наблюдения, опровергнувшие мнение о мелководности Северного Ледовитого океана, установлены структура и происхождение его водных масс, открыто влияние суточного вращения Земли на движение льдов. Сделаны важные наблюдения в области геологии, биологии, зоологии и земного магнетизма. В процессе пешего похода Нансена и Иогансена открыт ряд островов на ЗФИ, уточнена карта архипелага .
Чествования Нансена на родине, по возвращении его из экспедиции, достигли небывало грандиозных размеров. В них принимала участие вся страна во главе с королем. Россия также высоко оценила достижение Нансена. После гражданской войны Нансен был в Поволжье, Армении. Нобелевскую премию, которую ему вручили, он потратил на хлеб для голодающих Поволжья в России. Для военнопленных он учредил специальный «нансеновский» паспорт ,по которому тысячи людей вернулись домой. Он был единственным из иностранцев депутатом Моссовета. Народ Норвегии, который получил независимость от Швеции, предлагал Нансену стать его президентом. Писатель Ромен Роллан назвал Нансена «единственным настоящим героем нашего времени». Во время приезда Нансена в Красноярск на судне «Омуль» героя встречал весь город, в честь него был организован первый футбольный матч. На Колыме Нансен плавал на другом судне — «Коррект». До своей смерти в 1930 году он всегда оказывал гигантскую помощь не только полярникам, но и всем простым людям ,всегда был лучшим другом России.
Много полезных открытий на Сибирском побережье сделаны знаменитым исследователем, членом совета министров, русским адмиралом Петром Фёдоровичем Анжу. В его честь названы острова в системе Новосибирского архипелага, острова Анжу включают центральную и наиболее крупную группу: острова Котельный, Новая Сибирь и Бельковский. Кем же был этот исследователь, и почему в его честь назвали огромную систему островов, общая площадь которых составляет около 29 тыс. км² ? Давайте разбираться.
Петр Федорович родился 15 февраля 1796 года в Вышнем Волочке в семье уездного врача. Его дед –часовщик, переселился в Россию из Франции. Его отец Федор Андреевич, тоже был гражданином Франции, но принял Российское подданство и работал уездным врачом. Отец мечтал о медицинской карьере Петра, но тот не выносил вида крови, поэтому было решено отдать его в частный пансионат, где готовили морских офицеров. В 1808 году Пётр Анжу поступил в Морской корпус, где познакомился и подружился с Фердинандом Врангелем, будущим исследователем высоких широт .
Анжу и Врангель, обучаясь в Кадетском корпусе, поставили своей целью исследование загадочной Арктики. Они упорно готовились к предстоящей научной деятельности. Друзья приучали себя к холоду, закаляя свой организм. В 1812 году Петр был произведен в гардемарины, а в 1815 г. – в мичманы. После блестящего окончания Морского корпуса в феврале 1820 года Анжу был произведен в лейтенанты и назначен начальником одного из отрядов экспедиции к берегам Ледовитого океана. Адмиралтейств-коллегия отправила в Сибирь трех флотских офицеров, трех молодых дворян, будущих адмиралов Фердинанда Врангеля , Петра Анжу и лицейского друга Пушкина Федора Матюшкина по прозвищу «Плыть охота». Они разбились на два отряда: Усть-Янский, под началом Анжу, и Колымский, Врангеля. С последним был и Матюшкин. Анжу предстояло на собачьих упряжках отправиться по морскому льду далеко на север, описать , изучить и нанести на карту как берега Ледовитого океана, так и острова, лежащие к северу от материка, а именно: Ляховский, Котельный, Фаддеевский, Новую Сибирь и землю, виденную Яковом Санниковым , а летом на байдарке спуститься по реке Яне к Ледовитому океану, в устье реки Лены. Экспедиция в запланированные сроки не уложилась и продолжилась до 1824 года. Пётр Анжу и его спутники: штурманские помощники И. А. Бережных, П. И. Ильин, медик-хирург А. Е. Фигурин, матрос Игнашев, слесарь Воронков и несколько якутов-проводников сделали немало.
В 1820 году в Усть-Янске были налажены систематические метеорологические наблюдения, которые позволили оценить климат этого района. На карту России было положено северное побережье Азии от реки Оленек до реки Индигирки, обследована река Лена ,ее устье, все Ляховские и Новосибирские острова. Моряки обошли десятки заливов, мелких островов, бухт, мысов, устья рек, исправили многие неточности прежних карт. Во время этих поездок П. Анжу выяснил границу наибольшего распространения неподвижных припайных льдов и установил, что за нею находятся открытые воды- Сибирская полынья. Результаты исследований убедительно доказывали, что никаких земель вблизи Новосибирских островов нет. Во время экспедиции прошел около 14 тысячи километров, показав, что опись берегов можно вести с моря и со льда в зимнее время, впервые изучил состояние льдов в море Лаптевых. По прибытии в Петербург П. Анжу и Ф. Врангель были приняты императором Александром II.
За понесённые в Сибирской экспедиции лишения Анжу был произведён в капитан-лейтенанты, награждён орденом св. Владимира 4-й степени, прибавочным жалованьем по чину лейтенанта, а время пребывания в экспедиции положено считать двойной службой к получению ордена св. Георгия за морские кампании.
В 1825 году Анжу участвует в «Военно-ученой экспедиции» – топографическом обследовании киргизской степи от северо-восточных берегов Каспийского моря до западных берегов Аральского моря в отряде полковника Ф. Ф. Берга.
В октябре 1827 года П. Ф. Анжу принимает участие в Наваринском сражении. Корабль «Гангут», на котором он командовал артиллерией, сражался бок о бок с кораблём «Азов», которым командовал Михаил Петрович Лазарев. «Гангут» громил ядрами и гранатами турецкие суда, а затем получил приказ взять на абордаж турецкий 64-пушечный корабль. Вот как писал об этом Л. П. Гейден: «…турки с разных мест старались зажечь «Гангут», но едва кто из них протягивал для сего руку, как лишался оной или головы, летел в море, которое в сей страшной борьбе поглотило их уже не одну тысячу. Наконец, они зажгли собственный корабль в шести местах, но наши немедленно оное погасили, и отрубив у него бушприт, отбуксировали его к берегу, где он и стал на мель… Корабль этот был лучшим во всём турецком флоте, другой турецкий фрегат нёсся в том же направлении, «Гангут» сделал по нему залп, после которого его взорвало, и страшный губительный поток пламени при ужасном треске разрушения осветил яркой зарёй залив Наварина…» Во время сражения П. Анжу был контужен в голову, но не покинул своего поста до победного завершения боя. Его храбрость была отмечена орденом Святого Георгия IV класса.
В 1830-1831 годах П Анжу командовал ротой гардемаринов в Морском корпусе. В 1831 году он в чине капитана II ранга командовал фрегатом «Екатерина», а в 1844 году он – контр-адмирал.
Со времени производства в контр-адмиралы (26 марта 1844 года) Анжу последовательно занимал должности: капитана над Кронштадтским портом (до 1859 года), непременного члена Морского учёного комитета (с 6 декабря 1849 года), председателя Временного комитета для составления нового портового регламента и в учреждённом при Морском министерстве комитете по составлению положения о призах; директора департамента корабельных лесов (с 19 января 1855 года по 1 января 1860 года) и члена совета Министерства государственных имуществ (с 1 января 1860 года по 12 октября 1869 года). Анжу состоял, кроме того, почётным членом Морского учёного комитета.
В 1866 году Анжу стал адмиралом.
12 октября 1869 года П.Ф. Анжу скончался в возрасте 74 лет.
Контр-адмирал Кирилл Тулин и потомок адмирала Петра Анжу Кирилл Шалахин. Фото: Татьяна Николаева (РГО)
