В самом конце уходящего 2019 года в петербургском издательстве «Первый класс» вышла книга Валентины Кареповой о первой в мире женщине – арктическом капитане Людмиле Тибряевой. С любезного разрешения Морского фонда имени Виктора Конецкого публикуем фрагмент из нее.
Встреча с Виктором Конецким
В 1967 году дизель-электроход «Обь» стоял на ремонте в Кронштадте перед походом в Антарктиду. Тогда Людмила заработала три выходных дня и поехала в Москву, чтобы попасть на прием к министру морского флота. Из Кронштадта она добиралась в Ленинград на маленьком буксире. Во время перехода обратила внимание на офицера в военно-морской форме. Они разговорились. Это был Николай Евгеньевич Загускин. Он оказался одноклассником Виктора Викторовича Конецкого по совместной учебе на штурманском факультете первого высшего Балтийского военно-морского училища. Через него несколько позже Людмила Тибряева познакомилась со знаменитым писателем.
Николай Евгеньевич работал в управлении Ленинградского порта старшим помощником военного коменданта порта. Оказалось, что он, так же как Людмила, любит творчество Грина. Он и его жена недавно возвратились из путешествия в Крым по местам Грина. Любовь к Грину их сдружила. После военного училища Загускин заочно окончил в 1968 году сценарный факультет ВГИКа и снимал учебные и научно-популярные фильмы. Все его фильмы связаны с морем. Уже тогда Людмила доверительно ему раскрылась, рассказав о том, что хочет стать судоводителем. Добрыми советами он принял участие в ее судьбе. Несмотря на разницу в возрасте, они до сих пор поддерживают дружеские отношения. Необычно начавшееся знакомство переросло в дружбу, продолжающуюся уже более 50 лет. (Николай Евгеньевич Загускин скончался 11 декабря 2019 г. — Ред.)
Так уж сложилось, что большинство друзей Людмилы Анатольевны значительно старше ее. Она считает, что это помогло ей, используя их советы и рекомендации, найти свою дорогу к осуществлению мечты. Людмила еще в семидесятые годы увлеклась прозой Виктора Конецкого. Это был известный советский и российский писатель, киносценарист, капитан дальнего плавания. Она помнит, что Загускин рассказал ей о том, что кроме таланта писателя-мариниста, Конецкий прекрасно владеет кистью и много рисует. Она попросила Загускина познакомить ее со знаменитым Виктором Викторовичем Конецким.
Виктор Конецкий
Шел 1969 год. Первая встреча произошла в квартире знаменитого писателя. В то время там производился ремонт. Тибряева впервые в своей жизни увидела прямо перед собой любимого писателя и, конечно, была поражена увиденным: его простотой, интеллигентностью, дружелюбием. Удивило огромное количество книг в квартире. Везде лежали стопки сочинений разных авторов, подшивки журналов и газет. Легким движением руки пачки книг с одного из стульев были убраны, и писатель усадил Людмилу на освободившийся стул. Николай Евгеньевич заранее рассказал Виктору Викторовичу о мечтах Людмилы, и в процессе беседы писатель сказал ей: «Милая девочка, вы не представляете, куда вы рветесь. Прежде чем окончательно принять решение – хорошо подумайте! Я бы вам не советовал туда идти».
Когда было особенно трудно, Людмила вспоминала слова Конецкого, но мечта неотвратимо побеждала все сложности, о которых говорил писатель, и, с которыми сталкивалась девушка. Они с Конецким стали друзьями. Он внимательно следил за освоением ею морской профессии.
Во второй раз Виктор Конецкий встретил Людмилу Тибряеву, тогда уже старпома «Тикси», в Певеке в 1986 году во время своего последнего рейса в Арктику, и сразу почувствовал незаурядность этой внешне мягкой, негромкой, но сильной женщины. В журнале «Знамя» №12 за 2000г. он описал вторую встречу с Людмилой в своей повести «Последний рейс». «А капитаном она будет обязательно!» – слова писателя-моряка сбылись. Иначе и не могло быть, ведь сила Людмилы Анатольевны в профессиональной целеустремленности, женской мудрости. Моряки знают, какой ценой оплачен путь долгого безаварийного плавания.
«И парус, и железо, – писал Виктор Конецкий, – требуют от экипажа тщательных, аккуратных, монотонных, предусмотрительных забот – иначе всех ждет гибель. Капитан Тибряева любит море и морскую работу, и всегда осознавала, что «длительные заботы мы способны вынести только в том случае, если привязаны к предмету забот не за страх, а за совесть, и любим его взыскательно».
Вначале Конецкий при посещении теплохода услышал мягкий женский голос по судовой трансляции, сообщавший, когда и где состоится инструктаж членов команды, которым предстоит работать при самовыгрузке. Вскоре в дежурную рубку вошла довольно молодая, среднего роста женщина и спросила: «Это вы ждете меня?»
«Тогда я понял, что услышанный голос принадлежит ей — старшему помощнику капитана теплохода «Тикси» Людмиле Анатольевне Тибряевой. Она пригласила в каюту, где, сопротивляясь увяданию, стояли в вазе астры, купленные еще в Мурманске почти полмесяца назад. Здесь и произошел наш разговор, дружелюбный и вполне откровенный. Моряком она задумала стать еще в школе. Конечно, практических представлений о профессии не имела, просто начиталась книг. Работать на флоте начинала, как все женщины – в числе обслуживающего персонала. Но, хлебнув этого нелегкого труда, не отказывалась от задуманного. Два года добивалась права поступить в Ленинградское высшее инженерно-морское училище им. адмирала С. О. Макарова. Для этого пришлось обратиться в Министерство морского флота. Училась заочно, в 1973 году получила диплом об окончании судоводительского факультета. Параллельно продвигалась по службе: вначале была третьим помощником капитана, затем вторым. – Работа судоводителя тяжела для женщины, – откровенно призналась Людмила Анатольевна. – Но мне она по характеру. Конечно, нельзя не сказать о том, что в отношении меня, поскольку случай нетипичный, многое решается индивидуально… Любимое дело забирает все силы, но вместе с тем, считает она, именно флот подарил ей радость встреч с прекрасными людьми. Вот и сейчас, на борту теплохода «Тикси», ей помогают освоить это мощное судно новой арктической серии специалисты различных служб. Поскольку работает она здесь недавно, своей главной задачей считает как можно лучше узнать его возможности. Вскоре старшему помощнику капитана Людмиле Анатольевне Тибряевой вместе с экипажем теплохода «Тикси» предстоит принять участие в зимней навигации на линии Мурманск-Дудинка. Я мысленно представляю себе, как во время проводки каравана, повторяя команды, идущие с ледокола, в эфире вдруг прозвучит приятный женский голос, и на мостиках ведомых судов с изумлением переглянутся вахтенные. Это внесет в работу каравана особый колорит, поскольку женщина-судоводитель – такое явление удивительно даже для нашего, ко всему привычному времени. Стою рядом с женщиной – старшим помощником капитана – у фальшборта, смотрю на работу судовых кранов.
Падает мокрый снег. Женщине меньше сорока. Выглядит слабенькой эта Людмила Тибряева. Лепит из мокрого снега снежки и кидает их в черную воду за бортом. Ее вахта, но кроме обычных обязанностей вахтенного штурмана, она еще руководит работой и своих, и чужих работяг-перегрузчиков. Из трюма мат в пять этажей. Людочка рассуждает о том, что крановщики в такую погоду устают быстрее, и меньше, чем за три дня, перевалить семьсот тонн картошки в наши трюма вряд ли получится.
– А домой очень хочется? – спрашиваю я. – Очень.
Я гляжу на ее усталое лицо, на вялую работу крановщиков и говорю, что в двух случаях из трех аварии на море происходят по вине «человека на борту».
Слушай, – спрашиваю, – а ты влюблялась когда-нибудь? – Ужасно влюблялась! Только он не любил, а чтобы меня не травмировать, только вид делал. И я ушла. Я довольно сбивчиво лопочу о том, что в отношениях «мужчина-женщина» иногда наступает период, когда благородное поведение одной из сторон приносит только вред более любящему, обреченному рано-поздно лишиться менее любящего. И вот тогда перед менее любящим встает задача разочаровать в себе более любящего, то есть вести себя гадко, чтобы… ну, ясно для чего…..
И в результате сам первый погибает в порочном круге.
–Это я-то погибну в порочном кругу? – хохочет Людмила в ответ на мои сентенции. – Черт! Надо досрочно бригаду менять: едва мои матросики шевелятся, а притворщиков у меня нету. …. Судно – сообщество людей. Но судно рассматривается как временное сообщество, в котором люди собрались вместе жить и работать в определенные периоды времени, прежде чем расстаться для последующей перегруппировки в новые, подобные данному, временные сообщества … – это Людмила опять из какой-то спецброшюры несет: зуб даю!
Но продолжаю слушать из последних сил: – Как замкнутое сообщество или учреждение судно прежде всего рассматривается с точки зрения производственной дисциплины и контроля, социального деления, различного статуса и привилегий. Что это «Макаров» задумал? Гляньте-ка на рейд. Он вроде собрался у нас по носу кормой к причалу подходить? Кучу ацетиленовых баллонов на причале видите? Это их баллоны. Навалит же он на нас! Как пить дать навалит! Спятили они там, что ли?
– Весьма даже похоже! – соглашаюсь я.
– Побегу-ка я за капитаном, — говорит Людмила. — Очень мне маневры Степана Осиповича не нравятся, хоть он и большой адмирал был.
– Беги, дорогая! — ору ей вслед. – Видишь, женщины на борту приносят несчастья! Она на бегу запускает в меня снежком и карабкается по трапу в надстройку своего «Тикси». Вечером пришла ко мне в каюту Людмила, села в кресло, а на край стола положила ноги в сапогах. Сама, конечно, в брюках. Сидит, молчит и глаза закрыла — смертельно устала.
– Вас в эту навигацию «день бегуна» проводить заставляли? — спрашиваю Людмилу, глядя на то, как с ее сапог сползает на специально подложенную газету мокрый и грязный снег. Она приоткрывает глаза: – Нет, отбились: «Учитывая специфику вашей работы, разрешаем продлить «день бегуна» сроком на одну неделю». А вы, Виктор Викторович? С тушением пожара и хадлонами сталкивались в жизни?
– Нет, вообще про такую чертову штуку не слышал.
– Фреон сто четырнадцать, — опять закрыв глаза, тщательно, как на экзамене вспоминая, сомнамбулически бормочет Людмила. —- Тушение твердых и жидких горючих веществ и материалов… за исключением металлов и горящих без доступа воздуха веществ… особенно в закрытых объемах… и особо эффективен против тлеющих материалов…
– Самое умное, что ты можешь сделать, – это родить себе цель в жизни, – советую я старшему помощнику капитана теплохода «Тикси», – причем родить буквально, то бишь сына или дочку, а затем уже носиться вокруг него или нее, как бабочка у лампы. В крайнем случае – роди, а потом носись вокруг света.
– Что ж, без мужа рожать? – здесь ее глазенапы распахиваются полностью. Хорошие глазенапы.
— Это уж как хочешь. – Если муж, – вслух раздумывает Людмила, – по полгода без меня будет на берегу жить, что получится?
– Вот этот вопрос за гранью моего дарования. Процитирую тебе только одного старого маримана: «Мне тяжко оставлять жену на положительных героев»… Меньше чем через год у себя дома на Петроградской стороне увидел по ТВ, как Людмила Анатольевна Тибряева отвалила на «Тикси» из Мурманска на Канаду в роли капитана. Ну что ж, счастливого плавания тебе, Людмила Анатольевна, по всем океанским трассам!».
Так описал Конецкий встречу с Людмилой в Певеке. А вот третья встреча произошла, когда Людмила была уже капитаном, в 2001 году. К тому времени вышло в свет полное собрание его произведений – семитомник. Сегодня эти книги с подписью самого Конецкого, являются гордостью библиотеки Людмилы Тибряевой. Тогда лифт в доме писателя не работал, и он уже не выходил из квартиры. Ранее он представлялся Людмиле человеком суровым, с волевым характером, лишенным любой сентиментальности. На сей раз ощущение от встречи было другим. «Людочка, Людочка, – не уставал повторять Виктор Викторович. От него исходило ощущение теплоты. Он говорил со мной, словно с дочерью. Я была обласкана, согрета его теплом, будто я действительно его дочь… Я его таким запомнила», – вспоминает Людмила Анатольевна…
