Борис Сергеев, скульптор, заслуженный художник Российской Федерации, автор памятника полярникам в Петербурге:
Когда я учился в Средней художественной школе, художник, путешественник, профессор Академии художеств Михаил Георгиевич Платунов подарил мне книгу художника и исследователя Севера Николая Пинегина о Седове со словами: «Когда вырастешь, обязательно сделай памятник Седову полярникам или вообще полярникам». И студентом-первокурсником Института имени Репина я даже вылепил эскиз такого памятника. Он не был похож на тот, что установлен год назад на Васильевском острове и вообще я делал его без всякой прагматической цели. Скульптор, как и писатель и композитор, тоже может работать в стол. Я вообще всю жизнь так работаю. Просто делаю что хочу и ставлю на полку. Когда возникает какая-то идея, я стараюсь ее воплотить, и меня не очень интересует, будет это реализовано или нет. Часто бывает так, что намечается заказ, ты делаешь его, а потом он проваливается: то денег нет, то еще что-то. Чаще всего просто нет денег. Я никогда не ищу сам работу. Я несколько раз пытался, у меня ничего не получилось. Мне кажется, не нужно за работой гнаться. Если суждено, то она придет к тебе сама. Многие мои коллеги старательно ищут заказы, в интернете сети раскидывают. Я этого всего не умею, и, откровенно говоря, учиться этому не хочу.
А три года Игорь Игоревич Бутвина пришел в Комитет по градостроительству и архитектуре и сказал: «Я представляю Клуб полярников, и мне очень хотелось бы поставить полярникам памятник». Меня ему представили, и он сказал: «А я как раз ищу скульптора». И поскольку тема эта мне близка, Север я люблю, я от восторга чуть не подпрыгнул. Мы практически сразу сделали эскиз.
Первоначально предполагалось поставить памятник у метро «Ломоносовская», но потом от этой идеи по ряду причин отказались. Мы с Игорем Игоревичем отправились к главному архитектору Петербурга, и нам предложили поставить памятник у НИИ Арктики и Антарктики на Васильевском. Место это нам сразу понравилось. Можно сказать, что это могло бы помочь как-то организовать эту площадку, где до этого был обычный городской газон с протоптанными тропками.
Мы сделали новый эскиз памятника, который был и заказчиком, и всеми заинтересованными сторонами одобрен. Надо сказать, что Игорь Игоревич никак в нашу работу не вмешивался, только выразил пожелание, чтобы полярник наш был похож на одного его товарища. Мы постарались выполнить его просьбу. Знающие люди говорят – похож.
Идея памятника родилась сразу – человек посреди белого безмолвия. Сначала предполагалось, что покоритель Севера должен стоять среди торосов, но композиционно это было не совсем удачно. В Градостроительном совете идею одобрили. Но мне и моему соавтору и жене Ольге Николаевне Панкратовой это не совсем понравилось.
И на совещании в Институте нам сказали: «А можно, чтобы еще были сани, собаки?..» Почему нет, сделали. И в итоге сделали так, как памятник выглядит сейчас.
Прежде чем сделать памятник, мы переработали много материла, провели настоящую исследовательскую работу. Идея памятника приходит неизвестно откуда, сверху, если угодно. Иногда приходит мгновенно, как в этом случае, иногда приходится мучиться и мучиться.
Полярники очень по-доброму к нам отнеслись, памятник встретили тепло. Полярники довольны – а это самое главное. Некоторые, впрочем, спрашивают: кому памятник, почему нет таблички, что это монумент именно полярникам… Но мне-то кажется, что табличка в данном случае – это лишнее. Самым, пожалуй, сложным в этой работе были бесконечные согласования, которые съели больше всего времени. В советское время было меньше согласований, но с другой стороны, в советское время и памятников ставилось гораздо меньше…