Писатели Александр Етоев (справа) и Герман Садулаев. Фото: Собака.ру
В конце июня состоялась официальная церемония оглашения результатов Литературной премии братьев Стругацких. За лучшее прозаическое произведение награду вручили петербуржцу Александру Етоеву, автору романа «Я буду всегда с тобой», действия которого разворачиваются в 1943 году в приполярном Урале, куда приезжает трудиться московский скульптор лауреат Сталинской премии Степан Рза. А двумя месяцем ранее роман едва не получил премию «Национальный бестселлер», выйдя в финал этого литературного конкурса. Как видим, книга сочетающая в себе черты одновременно плутовского, приключенческого и любовного романа с элементами мистики и фантастики пришлась по вкусу как широкой публике, так и продвинутому читателю.
– Как появился замысел книги?
– Это было довольно странно. Больше десяти лет назад мы отдыхали семьей на Черном море в поселке Головинка Краснодарского края. Хозяин домика, который мы снимали, ему уже было под восемьдесят, практически всю жизнь работал за Полярным кругом, и все эти годы вел дневники, делал записи обо всем на свете. Узнав, что я работаю в издательстве, он вытащил эти свои записи, которые к тому времени составляли семь амбарных книг, и дал мне почитать: а вдруг можно издать? Само по себе это было неиздаваемо, но интереснейших фактов там было много. Из этих записей я узнал, в частности о восстании ненцев в 1943 году. Они, как рассказывают, шли на Салехард, убивая по пути разнообразное начальство. Узнал я и о том, что в Обь заходила немецкая подлодка с грузом оружия для восставших. Эти истории меня страшно заинтриговали, я ни о чем таком никогда не слышал. Полез смотреть в интернет, в другие источники. Все оказалось довольно противоречиво. До сих пор непонятно, было ли это и вправду масштабное восстание или дело из пустяка раздули органы для отчета. Но фамилии в этих документах указывают, сколько можно понять, на реально живших людей.
– Но подводные лодки немцев в Обь заходили?
– Да, вот это точно было, там до сих пор находят немецкие базы с бочками с мазутом. Но из всех этих самих по себе ярких деталей большой роман было не сделать, но примерно в то же время я прочел в книге блестящего переводчика Андрея Сергеева «Омнибус» довольно большой очерк о художнике Степане Дмитриевиче Эрьзя, и так он был там замечательно описан, что я начал читать всё, что им и про него написано, купил альбом с его работами, и в какой-то момент подумал: вот же мой персонаж, и если его отправить в Салехард и связать с тем, что происходило там во время войны…
Роман Александра Етоева посвящен жизни полярного Урала в 1943 году
– Вы сами были в Салехарде?
– Нет, меня упрекали в том, что я пишу о тех местах, где мне не случилось быть. Но я же пишу не путевые очерки, не репортаж, а роман. На Марсе тоже никто не был, но вон сколько о Марсе написано. Салехард в романе я придумал, вообразил по старым фотографиям. Хотя один из рецензентов отметил, что я описал город так, будто провел там тридцать лет. Это было довольно лестно.
Большинство из героев имеет прототипы, но было ли с ними и вправду то, что описано в романе или нет, значения не имеет. У текста, который ты пишешь, внутренняя логика, которой ты должен следовать, и если это происходит, персонажи начинают жить своей жизнью. Роман писал себя сам. Я вообще отношусь к тому типу отношусь литераторов, которые часто сами не знают, чем закончится их книга, и часто бывают удивлены тем, что получилось.
– Вы едва не получили премию «Национальный бестселлер», отстав от победителя на один голос жюри, роман удостоен премии братьев Стругацких. Вас удивило то, как публика и критика приняли книгу?
– Я не ориентируюсь на критиков, у меня нет образа читателя. Я стараюсь писать так, чтобы мне самому было интересно. Литературной критики в стране сегодня по большому счету нет, но, конечно, лестно читать было отзывы рецензентов «Национального бестселлера». Даже Дмитрий Ольшанский, который гнобит всех со страшной силой, нашел несколько теплых слов для романа. Читательское восприятие, даже профессиональных читателей, часто бывает неожиданным для автора. Многие, скажем, посчитали, что слово «циркумполярный» я выдумал, как Фолкнер свою Йокнапатофу, и даже хвалили меня за это, хотя даже в словари лезть не надо, достаточно запросить поисковую систему, чтобы она сообщила тебе, что означает это слово, уж точно придуманное не мною.
– Что вы узнали о себе, когда писали эту книгу?
– Я состарился на те годы, что писал ее, но не могу сказать, чтобы сильно изменился внутренне. Книга делалась долго, но в конце концов я ее дописал, цель достигнута, значит, я способен еще на какие-то литературные подвиги.
– Пишете сейчас новый роман?
– Да, но говорить об этом я бы не хотел.